А. «Затем послал [князь] по всему городу сказать: «Если не придёт кто завтра на реку – будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, – будет мне врагом». Услышав это, с радостью пошли люди, ликуя и говоря: «Если бы не было это хорошим, не приняли бы этого князь наш и бояре». На следующий же день вышел [князь] с попами царицыными и корсунскими на Днепр, и сошлось там людей без числа. Вошли в воду и стояли там одни до шеи, другие по грудь, молодые же у берега по грудь, некоторые держали младенцев, а уже взрослые бродили, попы же, стоя, совершали молитвы… Люди же, крестившись, разошлись по домам. [Князь] же был рад, что познал Бога сам и люди его…

И… приказал рубить церкви и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры. И поставил церковь во имя святого Василия на холме, где стоял идол Перуна и другие и где творили им [раньше] требы князь и люди».

Б. «Выступил в поход [князь], взяв с собою много воинов: варягов, чудь, словен, мерю, весь, кривичей, и пришёл к Смоленску с кривичами, и принял власть в городе, и посадил в нём своего мужа. Оттуда отправился вниз, и взял Любеч, и также посадил мужа своего. И пришли к горам Киевским, и узнал [князь], что княжат тут Аскольд и Дир. Спрятал он одних воинов в ладьях, а других оставил позади, и сам приступил, неся младенца Игоря. И подплыл к Угорской горе, спрятав своих воинов, и послал к Аскольду и Диру, говоря им, что-де \"мы купцы, идём в Греки от Олега и княжича Игоря. Придите к нам, к родичам своим\". Когда же Аскольд и Дир пришли, выскочили все остальные из ладей, и сказал [князь] Аскольду и Диру: \"Не князья вы и не княжеского рода, но я княжеского рода\", и показал Игоря: \"А это сын Рюрика\".

И убили Аскольда и Дира…»