– Что это? опять обнимаетесь? – раздался сзади их голос Павла Петровича.
Отец и сын одинаково обрадовались появлению его в эту минуту; бывают
положения трогательные, из которых все-таки хочется поскорее выйти.
– Чему ж ты удивляешься? – весело заговорил Николай Петрович. – В кои-то
веки дождался я Аркаши... Я со вчерашнего дня и насмотреться на него не успел.
– Я вовсе не удивляюсь, – заметил Павел Петрович, – я даже сам не прочь с
ним обняться.
Аркадий подошел к дяде и снова почувствовал на щеках своих прикосновение
его душистых усов. Павел Петрович присел к столу. На нем был изящный
утренний, в английском вкусе, костюм; на голове красовалась маленькая феска.
Эта феска и небрежно повязанный галстучек намекали на свободу деревенской
жизни; но тугие воротнички рубашки, правда не белой, а пестренькой, как оно и
следует для утреннего туалета, с обычною неумолимостью упиралась в
выбритый подбородок.
– Где же новый твой приятель? – спросил он Аркадия.
– Его дома нет; он обыкновенно встает рано и отправляется куда-нибудь.
Главное, не надо обращать на него внимания: он церемоний не любит.
– Да, это заметно. – Павел Петрович начал, не торопясь, намазывать масло на
хлеб. – Долго он у нас прогостит?
– Как придется. Он заехал сюда по дороге к отцу.
– А отец его где живет?
– В нашей же губернии, верст восемьдесят отсюда. У него там небольшое
именьице. Он был прежде полковым доктором.
– Тэ-тэ-тэ-тэ... То-то я все себя спрашивал: где слышал я эту фамилию: Базаров?.. Николай, помнится, в батюшкиной дивизии был лекарь Базаров?
– Кажется, был.
– Точно, точно. Так этот лекарь его отец. Гм! – Павел Петрович повел усами. –
Ну, а сам господин Базаров, собственно, что такое? – спросил он с
расстановкой.
– Что такое Базаров? – Аркадий усмехнулся. – Хотите, дядюшка, я вам скажу,
что он, собственно, такое?
– Сделай одолжение, племянничек.
– Он ________ .
– Как? – спросил Николай Петрович, а Павел Петрович поднял на воздух
нож с куском масла на конце лезвия и остался неподвижен.
– Он ________, – повторил Аркадий.
– ________, – проговорил Николай Петрович. – Это от латинского nihil, ничего,
сколько я могу судить; стало быть, это слово означает человека, который...
который ничего не признает?
– Скажи: который ничего не уважает, – подхватил Павел Петрович и снова
принялся за масло.
– Который ко всему относится с критической точки зрения, – заметил
Аркадий.
– А это не все равно? – спросил Павел Петрович.
– Нет, не все равно. ________ – это человек, который не склоняется ни перед какими
авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы
уважением ни был окружен этот принцип.
– И что ж, это хорошо? – перебил Павел Петрович.
И.С. Тургенев «Отцы и дети»